1 сентября 1937 года…
Это утро запомнилось на всю жизнь. Я была нарядной как
никогда. В мою светлую комнату вошел отец, да не с пустыми руками, а с букетом
осенних цветов. Я немного растерялась: в чем дело?
− Знаешь, какой сегодня день? - спросил он, тут же
улыбнулся.
− Знаю, - немного застеснялась я.
− Так вот. Этот букет полевых цветов твоей первой
учительнице от всей нашей семьи. Ее Верой Николаевной величают. Запомни…
Отец к этому
времени уже успешно работал председателем колхоза. Утром на своем коне он
объехал колхозные поля, насобирал ромашек, из них в основном и был собран
букет.
И вот она, наша деревенская школа! Вера Николаевна,
очень миловидная девушка, обрадовалась, когда перед торжественной линейкой я с
букетом цветов несмело подошла к ней, сказала:
− Это вам…
Со всех сторон послышались аплодисменты, звонкие
голоса:
− Поздравляем, Вера Николаевна, поздравляем с
праздником 1-го сентября…
− С началом
учебного года!
В тот памятный сентябрьский день в первый класс пришло
более двух десятков ребятишек из самых разных концов деревни. Не всех их я,
разумеется, знала в лицо. Не сразу познакомилась с ними. Зато очень приятно
было в первый раз переступить школьный порог, увидеть стол классного руководителя,
вместо парт – лавки из полуторных досок. Под самым потолком висела керосиновая
лампа, такая же, как и в родном отцовском доме.
Но особенно было радостно на сердце от того, что впервые я увидела
вместе так много деревенских ребятишек – веселых и жизнерадостных, с улыбками на открытых лицах…
Из дневника Марии Коржовой, 2015
«Так хотелось
поместить на этой странице фотографию деда Ефима, его лапти, но, увы, таковой
не оказалось. А жаль. А поэтому несколько слов скажу о моем родном крае, где
родился, а в 1943 году ушел в мир иной дед Ефим. Наш Кормянский район расположен
на Севере Гомельской области, в среднем течении Сожа. Рельеф равнинный, над
уровнем моря – до 176 метров. Притоками главной реки района являются Горна,
Добрич, Косолянка и другие. Его территорию пересекают две шоссейные дороги –
Корма – Журавичи, Корма – Довск – Рогачев…»
Сама же старинная деревня Струкачев привлекала
внимание живописными пейзажами, неширокой речкой Горной. Впадала она тогда в
судоходный Сож, где красота зеленых окрестностей с голубым небом да белыми облаками
заставляла восторгаться неравнодушных к природе людей. Особенно горожан. Сама
же деревня утопала в колючих шиповниках да алых розах. К самой воде тихой
речушки, разделявшей населенный пункт, свисала гроздями рябина. Так и хотелось
их сорвать, вдохнуть аромат каждого цветка. Некоторые из них, кроме ромашек, в
тот день и оказались в букете родного отца для школьной учительницы нашего
первого класса.
Потом уже вместе с Верой Николаевной всем классом мы
не раз бывали в этих местах, любовались дубами-толстяками да белостволыми
березами. Многие вековые деревья украшали грачиные гнезда. Вдоль самой речки возвышались
посадки бузины и акации. Буйно цвела черемуха. А еще запомнилось, как наши
мальчишки и девчонки переходили узкие мостики над той же речкой, пускали на
воду бумажные пароходики. Звонко смеялись. Совсем рядом окнами на речушку
смотрела многолюдная улица с отцовским домом в самом ее конце.
Одни окна пятистенного дома, накрытого тесом, смотрели
на юг, другие – на запад, где в огромном пруду деревенские женщины стирали и
полоскали постельное белье…
− Мама, а кто сделал этот мостик? – спросила я однажды
у матери.
− Твой папа, родная моя дочушка, - ответила она.
Я очень обрадовалась, что к этому мостику приложил
свои руки и мой отец: он, оказывается, как председатель колхоза, не только учил
работать других людей, но и сам показывал пример во всем, радовался, когда
радовались другие.
Он не боялся никакой работы, говорил, что любой труд
приносит не только радость, но и достаток в семью, согласие и уют в сельском
доме. Этому учил и своих колхозников. В основном в нашей деревне работали добросовестные
люди. Они верили в светлое будущее всей страны Советов, как могли, старались
поддержать отца во всех делах. И хотя он свободно не располагал своим временем,
в любой удобный момент старался поговорить со мной, расспросить об учебе в школе.
Бывало и такое, когда отец брал меня с собой в поле.
Так я узнала от него, что колхоз сеял как озимые, так и яровые культуры, и что
для каждой из них необходим был старательный уход. Особенно я восторгалась
тогда, когда зацветал лён: незабываемое зрелище! И теперь часто вижу во сне
мелкие голубые цветочки, а над ними – безоблачное, тогда еще мирное небо.
Тем и нравилась мне родная деревня Струкачев, что
сразу же за ней начинались широкие колхозные поля, а в небе хватало простора
для самых разных птиц, в том числе и для белокрылых аистов, когда они прилетали
в наши края, а потом улетали на юг. Особое чувство я испытала и тогда, когда курлыкали
журавли.
− Папа, скажи, а зачем журавли улетают от нас? –
спрашивала иногда я у отца.
Тот таинственно щурил глаза, произнося:
− А чтобы прилететь к нам опять…
фотоснимок хутора Званец
Дрогичинского района Брестской области.
Ничто не омрачало тогда, особенно весной и летом, мое
настроение. Любая деревенская усадьба привлекала уже своей ухоженностью, и в
первую очередь крышей дома, безоблачным небом над ней, колодцем на широком
подворье. Такие усадьбы до и после войны можно было встретить в стороне от
бойких дорог в любом уголке нашей родной Беларуси не только на краю деревни, но
и на отдаленном лесном хуторе.*
Особый восторг вызывали окружающая их природа,
незаметные тропинки под тенистыми деревьями. Они, казалось, вели в настоящий
земной рай, в котором хватало места всем – и муравьям, и лесным зверям да
птицам, и особенно – нашим трудолюбивым людям, растившим хлеб, своих детей и
внуков, а заодно продолжавшим вековые крестьянские традиции.
Случалось и такое, когда интересовалась у матери:
− Мама, а что растет на болоте?.. А когда пойдем на
речку за кувшинками?.. А что такое ряска?
Однако приходила зима, и уже перед Новым годом
деревня, в том числе и наша начальная школа, засыпалась снегом, деревья
ослепительно сверкали инеем. На душе было светло и радостно. Особенно когда на
уроке получала пятерку, а на большой перемене, через два урока, нас кормили
горячими драниками, ставили на стол стакан чая с сахаром или молока с колхозной
фермы. Только иногда нам давали по кусочку черного хлеба. А поэтому все
мальчишки и девчонки старались прилежно учиться. Окончив первый класс, я
получила похвальную грамоту, она хранилась в нашей семье более полувека, но
постепенно от нее остались одни кусочки с побледневшим текстом, поскольку он
был написан от руки на газетной бумаге.
Было обидно уже только от того, что родители некоторых
учеников говорили о том, что грамоту мне вручили не за отличную учебу, а лишь
за то, что я родилась в семье колхозного председателя.
Дом, в котором нет книг, подобен телу, лишенному души.
Цицерон
Цицерон
